«Я посмотрела на город: Боже, одни руины». Три истории жителей шелтера – переселенцев из Донбасса
В убежище Украинского общества слепых (УТОС) в Днепре проживает 108 переселенцев из «горячих» точек. Его создали на базе производственно-учебного предприятия, переработав склады, актовый зал, библиотеку и другие технические помещения в жилые. Здесь есть необходимый для жизни минимум – спальные комнаты, где размещаются по несколько десятков человек, кухни, душ, туалет и даже места для дистанционной работы или учебы. Большинству жителей шелтера некуда возвращаться – их города разрушены. Кто-то потерял дом более полугода, кто-то – всего несколько дней назад.
Радио Свобода записало три истории жильцов убежища – из Северодонецка, Бахмута и Попасной.
>
«Утром проснусь – первая мысль: я снова здесь, это не сон». История семьи из Северодонецка
Нина Герасименко приехала в Днепр из Северодонецка Луганской области вместе с дочерью Ольгой и внуком Евгением. Рассказывает: в родном городе они несколько недель скрывались от обстрелов в туалете, потом – в подвале.
ico ico-fullscreen ico-media-expand ico–rounded” /> Нина Герасименко с дочерью Ольгой
Когда «прилетело» в соседний дом, решили выезжать. Кошка Кэти, которую семья вывезла из родного города
С собой в Днепр семья вывезла кошку Кэти. Еще двоих любимцев забрать не смогли: кот где-то скрылся от обстрелов, а еще одна кошка – погибла. Квартиру, оставшуюся в оккупированном родном городе, ограбили мародеры, говорит Нина. Связь с оставшимися дома знакомыми исчезла.
Дозвониться туда не можем… Уже не бомбят, более-менее тихо. Отопления нет. Кое-где включают свет Нина Герасименко
«В нашем подъезде оставалось три человека. Рая осталась, потому что у нее мама – 95 лет. Живы-здоровы, не знаем. Дозвониться туда не можем… Уже не бомбят, более или менее тихо. Отопления нет. Кое-где включают свет. Моя племянница говорит, что в их районе подключают. Мужчины разбирают завалы, трупы. Школа одна открылась, говорят. Ну как – открылась. Дети приходят, получают задание во дворе раз в неделю», – рассказала женщина, что ей известно о ситуации в оккупированном Северодонецке.
В шелтере УТОС они живут уже семь месяцев, есть все необходимое, рассказывает Нина. Она получает пенсию, дочь и внук – работают дистанционно. Однако за месячный доход трех членов семья не может позволить себе аренду жилья в Днепре. fullscreen ico-media-expand ico–rounded” /> Жизнь в шелтере
Дочь Нины Ольга говорит: когда выезжали, ее квартира была цела, хотя в сам дом было шесть попаданий. Сейчас – неизвестно.
«Здесь все хорошо. Душ есть. Есть где спать. Кухня – можно готовить. Ежедневно кормят бесплатно – горяченького поесть… Сжали себя в кулак и чего-то ждем. Утром проснусь – первая мысль: я опять здесь, это не сон… Смотрю на потолок. Наш город был таким красивым, только начинали что-то строиться – тротуары, остановки. Такого уж не будет. Надеемся вернуться. У нас нет иного выхода. У нас две квартиры – моя и мамина, какая-то из них, возможно, выживет», – говорит Ольга.
class=”ico ico-fullscreen ico–media-expand ico–rounded” /> Шелтер УТОС в Днепре и его жители
Больше всего, добавляет женщина, она скучает по своей дачей – «местом силы». Первое, что сделает по возвращении – поедет туда, чтобы просто побыть. А ее мама уже думает о том, как будет восстанавливать поврежденное жилье.
«А еще – я хочу, чтобы меня похоронили дома. Не здесь, а дома, в Северодонецке», – говорит Нина.
Пенсионерки из Бахмута: «Подадимся на статус переселенцев. Никуда возвращаться пока»
Пенсионерки Наталья и Алла приехали в Днепр из Бахмута. Это – одна из самых «горячих» точек на карте боев Донбасса.
«Стреляют, бьют, бомбят каждый день. Окна разбиты. Балконы разбиты. Полукрыши нет, рухнуло. Это ужасно. Выйдешь скупиться на рынок – люди только к часу дня на улицах. Людей – нет на улицах. Потому что их и просто нет уже в городе. В нашем подъезде осталось три человека», – говорит Алла. –media-expand ico–rounded” /> Наталья и Алла три дня назад приехали из Бахмута
Обе женщин три дня назад из Бахмута вывезли волонтеры. Оба успели взять по небольшой сумке и легкому пальто. Говорят: держались до последнего, пока не поняли, что в разбитом из-за обстрелов дома могут просто замерзнуть.
«Мы держались до последнего. У меня окна были целыми. Думаю – даже если и не будет отопления, то выживу. Но когда разбомбили все окна – 9 градусов тепла. Воды нет, света нет. Дом наш цел, но стекла нет, балконы полетели, все забито фанерой», – добавляет Алла.
Мы молились, чтобы прошел дождь. Мужчины бутылями набирали воду – из воронки прямо, куда попал снаряд. Дождевая вода из воронки! Алла
Женщины прожили более полугода под обстрелами, коммуникации не работали. Воду использовали дождевую. Готовили – на костре.
«Пить воду – покупали. А туалеты смывать – подставляем ведра, как дождь идет. Мы молились, чтобы прошел дождь. Мужчины бутылями набирали воду – из воронки прямо, куда попал снаряд. Дождевая вода из воронки! На кирпичах, на огне во дворе мы готовили еду. Но это тяжело! Дрова найти, и какая еще погода… Сначала не было только газа. Готовили на электричестве. А потом и электричества не стало. Покупали печки с баллончиками, кто мог. Баллончик – маленький, не хватишься. А заправить негде», – рассказала Наталья. ico–rounded” /> Сантехническая комната в шелтере
Женщины были соседками по дому в родном Бахмуте. Соседят они и в шелтере в Днепре.
«Устроились хорошо. Сначала жили в комнате, где 24 человека. Потом нас перевели в меньшую комнату. Отопления здесь пока нет. Но мы терпим. Дали теплые одеяла. Что мы планируем? Будем жить! Подадимся на статус переселенцев. Некуда возвращаться пока», – сказали женщины. ico–rounded” /> Жизнь в шелтере
Нашла убежище и работу в шелтере. История Ирины Кириченко из Попасной
Ирина Кириченкоиз Попасной на Луганщине в Днепре уже более полугода. Она уехала вместе с шестью родственниками – мамой, сыном, братом, сестрой и ее детьми. ico-fullscreen ico-media-expand ico–rounded” /> Ирина Кириченко
Первые дни полномасштабной войны, говорит, были дома, дальше, почти три недели, – в подвале.
«Стреляли и из «Градов», и из минометов, из всего. И мы перебрались в здание Попаснянского горводоканала. Там было бомбоубежище в подвале. Там мы просидели 19 дней. Волонтеры под обстрелами привозили нам хлеб, продукты, установили буржуйку. Доставали бензин, генераторы – чтобы хоть немного прогреть детей. Март очень холодно. Света не было. Обстрелы были такие, что никак не выйти из подвала – набрать дров, воды или сходить в туалет. Было очень страшно. С нами была дочь и внук – два года. А затем при обстреле пробили плиту здания. Стрельнули из чего-то тяжелого, засыпало угол кирпичом, но, слава Богу, мы все остались живы-здоровы», – говорит Ирина.
На машине горводоканала во время артобстрела семью и других жителей бомбоубежища вывезли из Попасной. Там более 60 человек, вспоминает женщина – и дети, и старики, и люди с инвалидностью. Выжили все. Ирина с родственниками сначала попала в Бахмут, а затем – в Боровую Харьковской области.
«Там мы пробыли две недели – в детском саду. Но там начались также обстрелы, и нам пришлось выехать в Днепр. Автобус был организован военными. Они сказали: собраться через 10-15 минут. Что успели – схватили. И самого ценного – дети. Немного одежды. Но можно сказать, что в апреле мы приехали в Днепр без ничего», – говорит женщина. ico ico-fullscreen ico-media-expand ico–rounded” /> Ирина работает коменданткой шелтера