fbpx

Каталог статей

Каталог статей для размещения статей информационного характера

СМИ и периодика

Железная Валя. «Пленка закаляет. Все кто вернутся, это будут совсем другие люди»

Почти пол года Валентина Струтинская провела в российском плену. До последнего не верила, что уезжает домой. Заплакала, когда увидела надпись «Слава Украине! Героям Слава!».Валентина была в списке 215 пленных, которых вернули домой в результате обмена. Женщина служит в 36-й отдельной бригаде морской пехоты ВСУ. Через несколько недель после нашего разговора с Валентиной, 29 октября из плена вернулись еще 52 украинца, среди них ее муж – Евгений Струтинский, тоже военный.

« 24 февраля я была по месту дислокации бригады – Мариуполь»

Отец Валентины служил еще в Советском Союзе, во время службы познакомился с будущей женой в России и перевез ее в Украину. Здесь в Хмельницкой области, в городе Изяславе, у них родились трое дочерей. У Валентины есть старшая сестра и сестра-двойняшка, проживающая в России и гражданка РФ.

Они живут в такой стране, что за слово можно получить хороший срок

«У меня большая семья в России, большая семья в Украине. И это на сегодняшний день это наша такая родственная боль. Эта вся война, которая началась в 2014 году. Боль, потому что война, все равно она разделяет, и если мы могли спокойно ездить в Россию, они бы могли приехать к нам, то сейчас этого всего нет»

– А что ваши родственники в России говорят о войне?

– Я знаю точно, что им все это не нравится. Естественно, они не могут многое сказать. Они живут в такой стране, вы понимаете, что за слово можно получить хороший срок. Поэтому, в принципе, их позицию знаю, я знаю, что они против всего этого, что произошло и в 2014 году, и того, что происходит сейчас.

Я не верила в то, что будет полномасштабная война

Жившая в России сестра-двойнючка искала Валентину, когда узнали что она в российском плену. На все свои запросы в официальные органы получил ответ, что Валентина находится на территории России, но в связи с проведением следственных действий, встречи им запретили.

Валентина Струтинская с сестрой двойняшкой. Фото из семейного архива.

24 февраляВалентина Струтинская находилась по месту дислокации 36-й бригады – в Мариуполе.

С 2014 года бригада выполняет задание именно на приазовском направлении. В бригаде Валентина занимала должность начальника группы гражданско-военного сотрудничества (CIVIC – Civil-military cooperation).

«В принципе я не верила в то, что будет полномасштабная война. Я не могла это в своей голове уложить, что такое может быть. Я думала, неужели такой приговор может подписать себе это государство и просто начать полномасштабное наступление», – рассказывает Валя, отвечая на вопрос, готовилась ли она морально к войне.

Валентина Струтинская во время интервью, октябрь 2022 года

С первых дней войны Валентина организовывала взаимодействие с органами местного самоуправления. С Сартанской военно-гражданской администрацией, в состав которой входят населенные пункты, которые тогда располагались на линии столкновения.

«Были организованы эвакуации гражданского населения из окрестностей в центр города. Мы эвакуировали людей и с завода Ильича, также скрывавшихся в этих бункерах. Вывозили их прямо в центр города для того, чтобы они могли оттуда зеленым коридором выезжать из Мариуполя в сторону Запорожья», – вспоминает Валя.

« Я помню этот момент, когда мы с моим мужем попрощались»

С особой нежностью рассказывает Валентина о своем муже, тоже военнослужащем. Они познакомились на службе, и это была любовь с первого взгляда.

-media-expand ico–rounded” /> Свадебное фото Валентины Струтинской из семейного архива.

«Мой муж уже военный пенсионер, он был уже уволен с военной службы. Но была объявлена ​​мобилизация, и 26 февраля он приехал в Мариуполь ко мне, в мою бригаду. Он находился в составе оперативного резерва первой очереди. И приехал выполнять задания в составе моей бригады». expand ico–rounded” /> Валентина Струтинская с мужем Евгением Струтинским. Фото из семейного архива.

Очень тяжело, это все понимать, что мы понесли такие потери

Валентина рассказывает, что в Мариуполе погибло очень много украинских военнослужащих. А из-за того, что город был заблокирован, вывезти тела было невозможно. Были постоянные авианалеты и бомбардировки.

«Это уже больше месяца мы были в этом окружении, не было никакого обеспечения, заканчивались боеприпасы и было много избитой техники. Потому что были очень интенсивные бои, бригада там просто билась до зубов и это просто настоящие львы. Было очень тяжело, все понимать, что мы понесли такие потери. Однако, мы должны это делать. У нас не было выбора. Боролись, боролись как могли».

Валентина Струтинская. Фото сделано во время осады на заводе «Азовмаш».

36 бригада морпехов была в укрытии на заводе «Азовмаш» – это часть крупного завода имени Ильича в Мариуполе .

Валя вспоминает, что было принято решение идти на прорыв – выходить из окружения. Их командование уехало первым, и связи с ними не было. Все были уверены, что они погибли, говорит Валентина.

«Бригада готовилась прорываться. С 10 на 11 апреля начали готовиться. Я помню этот момент, когда мы с моим мужем простились. Я уже думала, что его не увижу. Это было такое прощание. Мы решили ехать в разных колоннах, с разными подразделениями. На всякий случай, может кто-нибудь из нас выживет. И его колонна пошла грузиться, начали выходить машины. Начались серьезные артиллерийские обстрелы колонны. Многие там погибли».

Это фото супругов Струтинских сделали на фоне завода «Азовмаш» в память, думая, что больше не увидятся. Фото из семейного архива

Начались обстрелы, движение колонны остановилось, некоторые машины заглохли. И подразделение, с которым Валентина должна была выходить, осталось.

«Начался этот обстрел безумный, и все: по местам, никто никуда не едет. И тут в этот бункер входит мой муж, возвращается. Это было, я не знаю, как с небес спустился. И все мы тогда договорились, что мы больше не прощаемся. Взялись за руки, если будем выходить, то вместе». media-expand ico–rounded” /> Валентина Струтинская с подругами-офицерами в бункере завода «Азовмаш» во время осады. Фото из частного архива.

Утром 11 апреля еще были попытки прорываться из окружения, пробовали идти пешком, без техники, была полная неразбериха, рассказывает Валентина Струтинская. 12 апреля по рации бригаде сообщили, чтобы они собирали необходимые вещи и выходили из бункеров.

«Рюкзак, спальник, каремат, мы уточнили нам нужное оружие или нам нужны какие-то средства защиты . Ответ был, что нет. И все, все было ясно. Вопросов никаких не нужно было ставить, все было и так понятно».

«ДНРовцы» называют себя «бывшие украинцы»

Трудно было согласиться с тем, что нужно было сдаваться в плен, говорит Валентина. Но уверена, что это была безвыходная ситуация. Было очень много тяжелораненых, лежачих. И 12 апреля их начали перевозить в плен.

«Бывших» не бывает. Украинцы-то они и есть украинцы.

«Нас встретила первая группа этих военнослужащих так называемой «ДНР». Не скажу, что они плохо относились, расспрашивали – кто, что, какая должность и так далее. Потом нас перевезли еще в один частный сектор города Мариуполя. А потом всех нас повезли в ангары в населенном пункте Сартана». -media-expand ico–rounded” /> Завод «Азовмаш» во время блокады российскими войсками, апрель 2022

Валентина вспоминает, что и им, и «ДНРовцам» было интересно пообщаться. Говорит, для того чтобы понять, что у изголовья тех людей, с которыми они были восемь лет через линию фронта.

Они во все наше оделись, с нашими турникетами, наши аптечки собирали

«Если взять в общем, то воевать они уже сами устали и устали от этого всего. Где-то, может, кто-то и сожалел о том, что произошло. Но украинцами они себя считают, были и такие. Они себя называют «бившие украинцы», а я говорю, что «бывших» не бывает. Украинцы-то они и есть украинцы».

Обсуждали боевые действия, спорили. А еще военным из группировки «ДНР» очень понравилась экипировка украинских военнослужащих.

«Они в этих наших берцах, и им так нравится, какая у нас экипировка и так далее. Спрашивали, вам все это кажется. Мы говорим, что да, у нас очень хорошее обеспечение. Они во все наше оделись, с нашими турникетами, наши аптечки собирали, потому что у них этого всего нет».

Валентина рассказывает, что к женщинам «ДНРовцы» не относились плохо, чаем угощали. И даже по ее просьбе организовали встречу с мужем.

«Так можно, чтобы вы мне его привели, я хочу его увидеть, говорю, я уже не знаю, когда его увижу. Они говорят: сейчас начальство разъезжается. И они мне его привели. Мы еще два часа с мужем посидели, пообщались, и в ту же ночь нас повезли в колонию в Оленевку».

span class=”ico ico-fullscreen ico–media-expand ico–rounded” /> Валентина Струтинская во время интервью, октябрь 2022 года

Потом Валентину Струтинскую повезли в СИЗО в Таганрог, а уже оттуда в женскую колонию в Белгородскую область.

«У< /strong>этих четырех стенах, у тебя просто начинает ехать крыша»

В колонии женщины-военнослужащие жили не в камерах, а по секциям 10-15 человек. Их удерживали отдельно от российских заключенных. Еженедельно была баня, очень удивило Валю, что был даже шампунь. Питание было трехразовое, было и мясо, но без овощей, фруктов или сладостей.

– Вас допрашивали?

– Обязательно. Это один из моментов, это следственные действия ведутся, обязательно они их проводят. Проводились допросы.

В государстве все нормально, – государство воюет, значит, не все потеряно. И мы этому радовались

Валентина отказалась рассказывать о допросах и что на них происходило, о пытках, которые она пережила в плену. Объясняет, что это может повлиять на тех, кто еще в плену и на обменный процесс в целом. Но обещала рассказать всю страшную правду после окончания войны.

К работе в колонии их не обязывали, но Валя сама решила пойти работать в швейный цех.

«Я сама пошла на работу, это был такой один из вариантов себя чем-то занять, чтобы убить это время, потому что когда ты находишься в этих четырех стенах, у тебя просто начинает ехать крыша, в прямом смысле этого слова. Еще читали книги, – это еще одно утешение было такое. Там было много книг о Великой Отечественной войне».

В распорядке дня был тридцатиминутный просмотр телевизора – телеканала «Россия 24».

«Какая бы там правда или неправда не показывалась, но мы хоть что-то и узнавали. Мы понимали, что у нас в государстве все нормально, – государство воюет, значит, не все потеряно. И мы этому радовались».

– Было ли моральное давление, мол, вас не обменяют, вы здесь остаться навсегда, вас там никто не ждет, заставляли российский гимн петь, вернувшиеся из плена о это рассказывают?

У нас была постоянно общая молитва, утром и вечером


Источник